ЛЮБОВЬ (окончание)
* * *
Вечерней порой
Думы всегда печальнее...
А вдруг только мне
Так грустно? О, если б кого-нибудь
Я могла о том расспросить...
* * *
Слово скажешь одно
Иль другое — все они слуху
Равно привычны.
Только рыдания могут
Выразить чувства сполна.
* * *
О, почему
Я на тебя обижалась
В те давние годы?
Знаю теперь: и сердечные муки
Залог долгой любви.
Один человек поклялся мне: «Мы должны говорить друг другу все без утайки». А потом, не знаю уж, что пришло ему в голову, только он сказал: «Почему бы и не пошалить иногда, от людских прячась взоров»...
Но, право, где же
Прятаться нам с тобою? (52)
Разве только в душе
Остался случайно какой-нибудь
Неизведанный уголок?
Узнав о том, что Косикибу-но найси (53) впервые посетил бывший министр Двора со Второй линии(54), Правый министр Хорикава (55) прислал...
Таясь от людей,
Досадую — как не досадовать?
Ведь помышлял
Лиловый наряд с прихотливым узором
Надеть сверху, чтоб всем было видно(56).
Ответ:
Только посмей
Лиловый наряд узорчатый
Сверху надеть,
Тут же всем расскажу я,
Что это лишь «мокрое платье»...(57)
Человеку, который ушел, заявив, что слишком поздно открыли ворота...
Быть может, длинна,
Но вовсе не бесконечна
Осенняя ночь,
Подожди, я скоро сниму
С кипарисовой дверцы затворы.
Человек, с которым я встречалась, попросил меня сложить песню, рассчитывая послать ее другой женщине, но сначала я написала о своем...
Бывает и так:
В слова облечешь, и рассеется
Глухая тоска...
Но забуду ли я? — Любовь
Безраздельно царит в моем сердце...
Когда тот же человек порвал со мной...
Сколько же горя
Довелось мне изведать, волны тоски
Не раз подступали к сердцу...
Отчего, несмотря на обиды,
Продолжаю тебя любить?
читать дальше
Однажды человек, который так же, как и я, стремился сохранить нашу связь в тайне, стал пенять мне, мол, со мной так трудно встречаться...
А разве ты сам
Всегда во всем подчиняешься
Велениям сердца?
Поразмысли об этом, тогда
И меня, быть может, поймешь.
Один человек, тайно меня посещавший, на пятый день пятой луны (58)— не знаю, что уж там пришло ему в голову, — покинул меня уже после того, как совсем рассвело, а потом прислал письмо, в котором были такие слова: «Я рад, что сегодня всем стало ясно...» Вот как я ответила:
Пусть и рискнул
Ты ко мне заглянуть случайно,
Люди станут коситься.—
«Уж не успел ли он корни
В доме ее пустить?»
Человек, который время от времени писал ко мне, на восьмую луну прислал письмо, в котором были такие слова: «Роса на моих рукавах...» Я ответила:
Что делать — осень…
Печалей людских не ведают
Листья мисканта,
Но взгляни, и они поникли
Под тяжестью хладной росы.
Обидевшись на возлюбленного...
У горных вершин,
Где отступают мысли
О грядущих разладах,
Даже здесь разрастается лес
Бесконечных людских стенаний.
Однажды, когда я беседовала с одним человеком, ко мне пришел еще один, а утром, после того как они оба ушли, я отправила им такую песню...
Эта луна,
Неприкаянно одинокая
В небе пустынном,
Вдруг беспощадным светом
Озарила мою судьбу.
Однажды, когда я была забыта Ясумасой (59), меня посетил Канэфуса...(60)
Тайком от людей
Печалиться и вздыхать —
Как это привычно!
Ведь расставаться с цветами
Приходится каждой весной.
Мы давно не встречались с принцем Ацумити, но однажды осенью он вспомнил обо мне и приехал.. (61)
Когда бы тебя
Я ждала, то, верно, страдала бы
Именно так...
Но кто бы мог ожидать,
Что в этот осенний вечер...
Человеку, который, порвав со мной, перестал навещать меня...
Но ведь сердце осталось,
Сердце, полное жгучей обиды.
Так почему
Не приходишь, будто о том
И знать ничего не желаешь...
Однажды в дни восьмой луны один человек, зайдя ко мне, забыл у меня веер, на котором были нарисованы листья бамбука, покрытые росой. Через некоторое время я вернула ему веер, а с ним такую песню...
Ты так быстро ушел —
На рассвете, едва пробудившись.
Даже эта роса,
Окропившая листья бамбука,
Дольше в доме моем задержалась.
Человек, который долго не навещал меня, вдруг прислал привязанное к ветке ямабуки письмо, в котором были такие слова: «Простите мне столь долгое молчание»...
Тебя вовсе не жду,
Но если скажу: «Прощаю»,
Ужели придешь?
Ужели сорвать решишься
Пышный цветок ямабуки? (62)
Узнав, что тот же самый человек вернулся в столицу, привязала к тому же самому цветку и отправила...
Уныло вздыхая,
Думы свои устремляю
К цветам ямабуки,
Как они там, одинокие,
Цветут в далеком Идэ? (63)
Человек, тайно навещавший меня, пришел как-то в дождливую ночь, а потом прислал письмо, в котором писал, что промок...
Невидимый взорам
Дождь все льется и льется...
Что же скажу
Тому, кто узнать захочет —
Отчего мокры рукава?
Один человек постоянно писал ко мне, и я подала ему надежду, что на двадцатый день, непременно... Когда же он ответил: «Как долго ждать...», написала:
Ужели не знаешь
О том, что осенней порою
На двадцатую ночь
Луна явится взору на миг,
Выглянув из-за ветвей?
Я упрекнула одного человека, узнав, что он обменивается письмами с другой женщиной, он же стал все отрицать, тогда - я написала ему:
Сердце твое
Опустело, я знаю, и что же —
Дней паутину
Ты и теперь плетешь,
Как плел до этого дня?
Человеку, который сказал, что не забудет меня, пока живет в этом мире...
Вот если бы мне
Удалось задержаться подольше
В этом мире, тогда
Я б, наверно, сумела проверить,
Забудешь меня ты иль нет?
Один человек сказал мне: «Неужели еще когда-нибудь, ..», — имея в виду женщину, к которой иногда обращая свои речи, но спустя некоторое время в одну дождливую ночь (64) я узнала о том, что он снова отправился к ней, а потому послала ему...
Слышала я:
Ты давно позабыл дорогу
К горе Три зонта,
И можно ли было подумать,
Что даже в дождливую ночь...
Когда человек, который должен был прийти, не пришел...
Будешь вечно любить —
Клялся ты и, видно, той клятве
Готов изменить,
Что ж, пусть так, но хотя бы сегодня
Ты мог меня навестить...
В то время, когда было отчего печалиться, глядя на луну...
О, если бы рядом
Был хоть кто-нибудь, чтобы могла
Его расспросить:
Так ли сердце его замирает,
Когда он глядит на луну?
52 «...где же. прятаться нам с тобою...» — Идзуми Сикибу нарочно делает вид, будто понимает употребленное мужчиной слово «какурэасоби» (тайные шалости), как «игру в прятки ».
53 Косикибу-но найси — см. коммент. 94 к «Дневнику».
54 Министр двора со Второй линии — Фудзивара Норимити (997-1075), первый муж Косикибу-но найси, сын канцлера Фудзивара Митинага.
55 Правый министр Хорикава — Фудзивара Ёримунэ (993-1065), сводный брат Норимити, сын Фудзивара Митинага. Был поэтом, имеет домашнюю антологию. Судя по этому стихотворению, он сам имел виды на дочь Идзуми Сикибу.
56 «Лиловый наряд с прихотливым узором...» — см. примеч. 41. Ёримунэ хочет сказать, что имел намерение сделать Косикибу-но найси своей официальной женой.
57 «Что это лишь "мокрое платье" »... — см. коммент. 76 к «Дневнику».
58 Пятый день пятой луны — см. коммент. 31 к «Дневнику».
59 Ясумаса — Фудзивара Ясумаса, второй муж Идзуми Сикибу.
60 Канэфуса — Фудзивара Канэфуса (1002-1069), известный поэт.
61 «...он вспомнил обо мне и приехая...» — это же стихотворение есть в «Дневнике» (см. стих. 11), но там говорится о том, что принц как раз не приехал к Идзуми Сикибу. Соответственно по-разному можно понимать конец стихотворения. В «Дневнике» последняя строка («омоимокакэну кёу но юугурэ») скорее толкуется как «неожиданно, сверх меры (печальный) сегодняшний вечер», здесь, в Собрании стихов (при том, что здесь вместо «кёу но юугурэ» дается вариант «аки но юугурэ») — как «неожиданно, сверх меры (радостный) осенний вечер».
62 Сорвать цветок ямабуки — значило овладеть женщиной.
63 Идэ — место, славящееся особенной красотой цветов ямабуки (керрия, кустарник с желтыми цветами).
64 «...в одну дождливую ночь... » — ненастные ночи нередко служили для мужчин предлогом, чтобы под видом беспокойства за возлюбленную восстановить распавшуюся связь.